Борис ГОДУНОВ

(1598-1605)

ПРАВЕЖ

чень смутные времена наступили. Откуда ни возьмись, появился Самозванец, называющий себя Дмитрием. Боре крутили головами и принюхивались, чью сторону занять – то ли за Бориса держаться, то ли спихнуть его с трона и Лжедмитрию присягнуть.

Годунов, так и не удостоившись народной любви, но, как и все русские, свято веря в магическую силу заздравной чаши, приказывает всякое застолье начинать здравицей в свою собственную честь. Если не душой, то пусть уж словами при выпивке его подданные поют ему дифирамбы. Возможно, думал он, и сам Господь будет оказывать царю протекцию, откликаясь на неотступные просьбы любителей выпивки. Приближенными государя был составлен текст заздравной молитвы, и Борис остался доволен: авторы заздравного тоста выказали такую прыть, что им могли бы позавидовать древнегреческие поэты.

«...Чтоб он, Борис, - должен был говорить каждый, прежде чем выпить «царево вино», - единый подсолнечный христианский царь и его царица, и их царские детки на многие лета здоровы были и счастливы, недругам своим страшны; чтобы все великие государи приносили достойную почесть его величеству, имя его славилось бы от моря до моря и от рек до концов вселенной, к его чести и повышению, и преславным его царствам к прибавлению, чтобы великие государи царскому величеству послушны были с рабским послушанием и от посечения меча его все страны трепетали; чтобы его прекрасноцветущие, владоумножаемые ветви царского извращения в наследие превысочайшего Российского царствия были навеки и нескончаемые веки, без урыву; на нас бы, рабах его, от пучины премудрого его разума и обычая и милостивого нрава неоскудные реки милосердия изливались выше прежнего».

Но в свою очередь, чтобы хоть как-то угодить народу да боярам, а заодно и казну пополнить, Годунов заводит откупные кабаки во всех городах. Вырученные от пития деньги направляет на строительство домов, церквей, обустройство дорог. Он налаживает казенную заготовку вина и старается усилить свою монополию на продажу хмеля. При нем же появилась и первая контора, ведавшая кабацким делом - приказ Новой Чети.

Но с каждым годом кабаки дают все меньше и меньше выручки. Два кабака в Новгороде несут сплошные убытки, и Годунов отменяет все налоговые обложения с этих питейных заведений, а затем и сами кабаки приказывает закрыть.

За казнокрадство наказывали строго, к тому же Годунов и не думал отменять царский указ Ивана Грозного, которым повелевалось платить налоги с продажи водки в кабаках. Те, кто мошенничал, скрывал выручку и избегал выплаты налогов, должны были подвергаться правежу – взысканию долгов путем истязания и битья. Правеж быстро распространился по всему московскому царству.

Расцвет правежа пришелся на годы правления Годунова.

В числе жестоких истязаний, какие употреблялись татарами в России для взыскания податей, был правеж, который впоследствии употреблялся для взыскания долгов и казенных недоимок, что видно из законов Иоанна 3, Иоанна 4, «Уложения» и т.д.

Повинных, по жалобе заимодавца, кабацких голов и целовальников приводили босыми к судному приказу, и там приставы били по голым ногам прутом с того самого времени, как судья приедет, до того, как судья уедет; смотря по тому, сколько приставам от истца или ответчика заплачено, они били сильнее или слабее. Выпивохи-ответчики стояли на правеже до той поры, покамест не заплатят долгов, или кто-либо их не выручит, или пока не минет законный срок истязанию.

В Москве виновного ставили у приказа, в волостях – у съезжей избы, - и били по голым ногам батогами, покуда в приказе шло заседание или же «от восхода до 10 или 11 часов». Экзекуция повторялась ежедневно, до тех пор, пока должник не раскошелится сам или покуда его не выкупят сжалившиеся родственники. Первое время жертву не велено было лупить дольше месяца, по истечении которого долг прощали, а беднягу отпускали восвояси. По этой причине некоторые хитрецы пробовали «отстояться» - спасти припрятанную денежку ценой собственной шкуры. Проведав злокозненную хитрость, царь принял ответные меры: «отстойников» велено было охаживать поленом «без жалости и устатку», покуда живы.

Принц Буххавский, как очевидный свидетель правежа, описывает оный следующим образом: «Если должники и поруки не заплатят долга в назначенный срок, то им ежедневно у замка или другого публичного места отсчитывается по голеням или икрам известное число ударов палками до тех пор, пока они не заплатят долга. Указом 15 января 1718 года повелено: «На правеже дворян и дворянских детей бить до тех мест, покамест сии должники не разделаются».

На правеж не более месяца ставили должника в 100 рублей, как определено "Судебником". Известная поговорка : "Дай срок, не сбей с ног!» - ныне имеющая значение: "Не торопи", прежде была болезненною просьбою об отсрочке и помилованию должника, поставленного заимодавцами на правеж, ибо сие мучение, столь продолжительное, действительно сбивало с ног истязаемых. Московский и ростовский летописцы описывают правежи в Новгороде в XVI веке следующими словами: "Собравшие от всех церквей попов и диаконов, поставивша на правеж; разделяху их по десяти человек по приставам и повелеваху держати в узах крепких; и повеле государь их на всяк день от утра до вечера до искупа бити на правеже нещадно". В Пскове воеводы, как видно из грамоты царя Михаила Феодоровича, 1616 года, "священников на правеже били насмерть". Патриарх Никон в просьбе своей к константинопольскому патриарху Дионисию пишет, что царь Алексей Михайлович "митрополичьи епархии, и архиепископских, и епископских, и честных великих монастырей имения своим повелением и людей на службу и деньги, и хлеб велит имати, и емлет без правды за правежи тяжкими». В 1682 году стрельцы ставили голов (то есть предводителей) своих на правеж для вымещения обиды своей и для взыскания налога.

Сей мучительный обычай и закон дали повод к разнообразным пословицам. Часто употреблялась такая: «Душа согрешила, а ноги виноваты». Правеж был причиной того, что многие должники оставляли свое отечество или бежали из Московии на Волгу: «когда нечем платить долгу, ехать будет на Волгу». Кто выкупал долг с правежу, тому давались правежные выписи, и выкупленный по записи обязывался несколько лет служить как временный раб.

Когда же многие опыты доказали справедливость старой пословицы, что в ногах правды нет, тогда Петром был уничтожен сей азиатский обычай – впрочем, не навсегда, ибо возобновлялся не только при нем, но и при его преемниках. В 1729 году, 13 августа, издан указ о правеже доимки; под первым разумелось взыскание, а под вторым недоимка с 1724 по 1728 год подушных, таможенных, кабацких и канцелярских сборов. В царствование Анны Иоанновны Бирон за казенные недоимки, случившиеся от неурожая хлеба, в лютую зиму велел ставить на снег повинных босыми ногами и бить их палками по щиколоткам и пяткам, чтобы у них вымучить недоимки. Священник Гедеон Кринов в одной проповеди своей, произнесенной им в присутствии императрицы Елизаветы Петровны, заставляет вопиять бедных к Богу следующее: «Кому ты поверил имении твое? Кому поручил снабдевать нашу бедность? Нет в них не только милости, но и человечества! Воззри на иссушенные гладом и жаждою кости наши, воззри на терзаемую на правежах плоть нашу».

По уничтожении правежа, на неотступные требования и угрозы заимодавца должник ответствовал уже поговоркою: «Ведь на правеж не поставишь!»

Надо сказать, что знатные люди, изобличенные в кормчестве, от правежа освобождались. Зато всем остальным пощады не было. Били стрельцов, монахов и монахинь. На правеж осуждаются целые волости. Бьют и истязают людей за непредоставление подвод, за воровство, за отлынивание от церковной службы. Но больше всего достается служителям питейных заведений – деревенским головам и целовальникам, с которых и взимали долги от продажи водки.

Кабаки пустовали. Простой люд в смутное время по домам отсиживался. Мало того, во многих уездах крестьяне не рады были открытию питейных заведений и «били челом» царю с просьбой кабаки закрыть и снести. Своими челобитиями надоели крестьяне Вельского стана: убери, государь, от нас кабак – и все тут. Пришлось пойти навстречу настырным землепашцам. Но при этом не забыл Годунов и наставление дать, чтобы по всему уезду питие никто не продавал, а крестьяне варили вино только для себя.

Для бояр и иностранных гостей, как и в прежние времена, устраиваются пиры. Как правило, в Серпухове. По этой части Годунов переплюнул самого Ивана Грозного. На празднества «под шатрами» собираются по 1000 человек, кушанья которым подаются на серебряной посуде.

На одном из обедов в «чистом поле», на берегу реки Оки, пировали около 5000 человек, царское вино и мед развозились обозами, а присутствующих чиновников одаривали бархатом, парчой и иными тканями.

Присутствовавший на этом пиру посол германского императора в своих воспоминаниях не может назвать точную цифру серебряной и золотой посуды, но помнит, что при нем на пиру успело смениться около 100 различных блюд! Когда же подавали водку, то на столе ничего не оставалось, кроме хлеба, соли, уксуса, ножей и ложек…

Побывавшие на обеде у Годунова заморские гости во главе с послом, вернувшись домой, рассказывали своим соплеменникам: «На наш стол были поданы три большие золотые братины, украшенные дорогими каменьями; самая лучшая из них подана послу, а две другие придворным, чтобы они пили из них вкруговую. Эти две чаши были такие большие, что одному едва было под силу поднести их ко рту…».

В Московии ощущается все большая потребность в винокуренных сосудах. С конца XVI и до середины XVIII века в России не было ни одного мало-мальски значимого литейного завода, который не производил бы посуду для водочного промысла. А многие мастерские строились специально для этой цели. Теперь уже Россия не только не завозит оборудование для производства водок из-за рубежа, а наоборот, сама экспортирует.

В сентябре 1600 г., по просьбе персидского шаха Аббаса, для собственных его нужд из Москвы было отправлено 200 ведер лучшей царской водки, 2 винных куба с трубами и таганы для винокурения. Но вот беда! Дойти этому обозу до пункта назначения не удалось: «Октября в 24 день у нас на Волге против Курдюма острова, не доходя до Саратова 7 верста, погодьем суды разбило. И что, государь, послано было к Аббас-шаху 2 кубы винных, и кубы, государь, и трубы, и таганы на судне потонули. И мы, холопи твои, тех кубов и труб искали беспрестанно и... не сыскали». Борис махнул рукой и послал другой обоз, который и догнал караванщиков около Астрахани

Примечательная особенность: растущая потребность в винокуренных сосудах способствовала бурному развитию отечественного литейного дела.

Спирт и водка в немалой степени помогли и зарождению врачебного и аптекарского дела.

Русским словом «водка» стали именовать и многие привозные лекарства. В 1602 году ученый аптекарь Дж. Фрэншам, направляясь на заработки в Россию, вывез из Англии множество «водок», из которых особо «пользительными» считалась кохлеарная и «водка доктора Стефана». А когда в Москве обзавелась второй своей аптекой и лекарства впервые были выставлены на продажу, «винный дух» (речь идет о спирте) и водки продавались в ней по цене всего лишь «3 алтына да 2 деньги» - гораздо меньшей, чем московскому жителю приходилось выкладывать за другие снадобья.

В скором времени даже простой народ, без какой-либо помощи со стороны, признал в водке универсальное медицинское средство. Об этом с обычной наблюдательностью повествует в своих записках Адам Олеарий: «В России вообще то народ здоровый и долговечный. Недомогает он редко, а если приходится ему слечь в постель, то среди народа лучшими лекарствами, даже в случае лихорадки с жаром, являются водка и чеснок».